halmaile

Книгу давно хотела прочесть и наконец добралась. Первое – это совсем не то, что я ожидала. Почему? Сперва думала, что книга будет похожа на другие на эту тему :»Сожженная заживо», «Проданная замуж» и другие, но нет. Книга скорее не художественная, а смесь публицистики и документирования. Я понимаю, что так написано с целью выложить факты с наибольшей достоверностью, но все же местами было скучновато и хотелось пропустить если не несколько страниц, то несколько абзацев. Книга очень поучительная, даже не так, она ПОМАГАЕТ смотреть на мир по-другому, под другим углом. В ней говорится о таких проблемах, о которых мы не задумываемся, пока они не коснутся непосредственно нас, хотя и стоит. Главная героиня (если ее так можно назвать) и она же автор, представляется неким примером для подражания и символом надежды, для женщин, права которых ущемляются, которых похищают и избивают, насилуют и убивают. На мой взгляд, сексуальное рабство – это огромная проблема, которая слишком долго умалчивалась, в то время, когда о таких проблемах нужно говорить. Поэтому книге ставлю 4 из 5.

А я сегодня напишу о пирожках.

О жареных (с картошкой) и печёных.

О масле зашкворчавшем, о дрожжах,

о пирогах и сладких и слоёных.

Я расскажу о потаённых снах

(в которых мне яичница явилась

и я жралА её - в одних трусах,

на деле ж-смятой простынёй давилась)

***

Я о любви не напишу уже-

за миллионы лет затерта тема эта.

Поведаю вам лучше о душе,

которая страдает по котлетам.

 Для приготовления можно брать любое количество окорок(по желанию). Я обычно делаю 3-4, 1 морковка и 200г. грибов. 

1. В общем сначала нужно осторожно отделить шкурку от мяса, но не до конца. Кончик ножки оставить и отделить с косточкой пару сантиметров. Должна получиться шкурка с твердым основанием, как у настоящего окорока. Это для красоты. 

2. Потом отделить все куринное мясо от кости и пропустить его через мясорубку, если получается маловато, то можно добавить немного свиного фарша. 

3. Сырые шампиньоны порезать мелко и обжарить в подсолнечном масле. 

4. Морковку мелко порезать кубиками.

5. Смешать все ингредиенты, посолить, поперчить и наполнять шкурку небольшими порциями, при этом зашивая шкурку толстыми нитками. Признаюсь - это ОЧЕНЬ кропотливая работа. 

6. Можно смазать полученные окорока майонезом, а можно и не смазывать, это по желанию и отправить их в духовку примерно на час или 1,5 часа при температуре 180градусов. 

Они будут готовыми, когда шкурка станет прозрачной и поморщится, когда сквозь нее будут видны кусочки морковки и грибов. когда достанешь из духовки, по "горячему" нужно вытянуть нитки, это будет довольно просто. Порезать лучше когда они немного остынут.

Ингредиенты

Морковь1 шт.

Я там, где бледная луна

С зарёй встречается в тумане,

Где жизнь – мираж, тоски полна,

Где явь и сон сплелись в обмане.

Надежда там – прогнивший мост,

Соединяющий реальность,

Готовый лопнуть старый трос.

И выход – шаг за тривиальность.

Там жар души угас во мне,

Одно желанье, в пропасть, разом,

Чтоб раствориться в тишине,

Добив картину серым пазлом.

Инженеры из Стэнфордского университета собрали беспилотный автомобиль DeLorean, знаменитую машину времени из фильма «Назад в будущее». Но в отличие от остальных, существующих ныне автомобилей-беспилотников, которые должны спокойно и не нарушая правил ехать в гуще движения, этот создан для экстремального вождения, управляемых заносов и форсажа.












WWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWz}WWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWz}WWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWWKWZZJUMXX

 И снова овсянка))) За идею вкусных печенюшек-большое спасибо Катюше Хорошиловой!!!

Для основы:

3/4 ст. геркулеса

3/4 ст. муки (измельченные овсяные хлопья)

1/4 ст. измельченных орехов (у меня грецкие+кешью)

1/2 ч.л. соды

3 ст.л. сахара 

6 ст.л. молока

Для начинки:

2 небольших банана

100 гр. творожной массы

1 яйцо

Для крошки:

4 ст.л. манки ячменно-пшеничной (можно заменить на 1 ст.л. молотых овсяных хлопьев с 1 ст.л. ложкой отрубей)

1 ч.л. оливкового масла

1 ч. л. ликера 

1 ст.д. молока

Разогреть духовку до 200С. смешать геркулес, муку, орехи, соду и сахар. постепенно влить молоко. сформировать шар. слегка смазать маслом форму и застелить бумагой для выпечки, выложить в нее тесто(руки смочить водой). Блендером перетереть бананы с яйцом и творогом. Выложить на основу (достаточно жидкая масса получается) . Манку смешать с оливковым маслом, сывороткой и ликером. тщательно перемешать и посыпать пирог. Запекать на 180С около 25-35 минут.

Приятного аппетита!

Ингредиенты

геркулес3.4 стаканорехи1.4 стаканСахар3 ст.л.Банан2 шт.творожная масса100 гр.Оливковое масло1 ч.ложек

«Не утешайтесь неправотою времени. Его нравственная неправота не делает еще нас правыми, его бесчеловечности недостаточно, чтобы, не соглашаясь с ним, тем уже и быть человеком».Б. Пастернак — В. Шаламову, 9 июля 1952 года (предисловие к книге "Зеленый шатер")К современной «интеллектуальной прозе» я отношусь с большой осторожностью. Очень уж часто за облаком «охов» и «ахов» скрывается мыльный пузырь, замечательный лишь своей способностью мутно отражать реалии. Причем, чем гротескнее и уродливее отражения – тем, по общему мнению, мудрее и тоньше автор. Как ни прискорбно, но в наше время кривые зеркала, особенно развернутые «лицом» в прошлое – это национальная забава. Однако, после некоторых колебаний, я все же дала любопытству взять верх над моими суеверными опасениями. Яблоком, введшим меня во искушение, стал роман «Зеленый шатер» Людмилы Улицкой. Имя Улицкой я неоднократно встречала на форумах книголюбов, где качество ее прозы оценивается очень по-разному - от «живой классики» до «приступов графомании». Меж критики, откровенно голословной, и на первый взгляд основательной, в интернете рассыпано много слов о прекрасном языке, изящном сюжете и глубокой смысловой наполненности ее книг. Анонс, выведенный на обложке, манил обещанием чудес, и прямо-таки фонтанировал цветистыми эпитетами: неизвестный рецензент обещал ни много ни мало «швейковский комизм», «высокую трагедию» и (фанфары) «Бронебойную ироничность». Ну как тут было пройти мимо? Первым откровением стала тематика книги. Признаться, меня порядком удивило, что писательница, славная «изяществом сюжета» выбрала изъезженную вдоль и поперек тему диссиденства и Советской власти. Этот предмет опошлен до уровня моветона: сказать что-то по-настоящему достойное о вопросе, который ежедневно и еженощно муссируется на всех уровнях в течение десятков лет невероятно сложно. Для этого нужно обладать исключительным талантом, иначе произведение превратится в жонглирование политическими штампами и мумифицированными фактами. Такого рода эквилибристики в фонде русской и «частично русской» литературы скопилось изрядное количество; пробиться сквозь эти вековые залежи - задача почти невыполнимая, и потому смелая. Фабула проста и безыскусна – в центре повествования три мальчика - Миха, Саня и Илья, соединенные волею случая детской дружбой. Писательница, как парка, ткёт их судьбы и истории, связывая их с судьбами и историями других людей, плетет узоры - взросление и становление, любовь, жизненный выбор, надлом и наконец, смерть. Основное действие развивается в Стране Советов, точкой отсчета служит 5 марта 1953 года - день смерти Сталина. Описание траурного шествия, пожалуй, одно из самых динамичных мест в книге. Но свежим этот ход назвать нельзя – смерти и похорон Сталина касались в своих произведениях Аксенов, Рыбаков, Радзинский; у всех на слуху подробные воспоминания Евгения Евтушенко об этом событии, им же в 1990 году был снят одноименный фильм. Возникает закономерный вопрос, который так и остается без ответа - каков смысл столь очевидного повторения? Никаких новых граней, освещая этот вопрос, Улицкая не открывает. Один из китов, поддерживающих идейно-смысловую структуру книги на плаву – проблема сосуществования людей и режима. Каждый из главных героев пребывает в открытой или латентной конфронтации с последним. Никого не минует чаша сия. На протяжении романа всех политически нейтральных персонажей режим выдавливает из страны, а иногда и из жизни, словно пасту из тюбика. Ложа автора находится НАД героями романа и его событийной канвой. Автор не вовлечен в описываемый процесс, он незримо присутствует в повествовании в качестве своеобразного мерила, или компаса, время от времени обнаруживая себя в ремарках и небольших отступлениях. Формально это присутствие выражается в сарказме, «качелях» текста и подтекста, обилии оценочных эпитетов, небольших абзацах – резюме. На них остановлюсь подробнее - эти подытоживающие блоки, в которых автор упорно и даже несколько менторски обозначает свою позицию, вызывают сначала недоумение, а после уже и утомление – они ограничивают свободу оценки и выводов читателя, и выглядят как заплатки, прикрывающие «недотянутый» по смыслу текст. Ситуация весьма напоминает урок литературы в детском саду. По какой причине писательница столь грубо вмешивается в течение повествования, опять же остается загадкой. Самоочевидно, что качественный реалистический текст, на звание которого претендует «Зеленый шатер», не нуждается в дополнительных внесюжетных пояснениях, они разрушают его структуру и рвут нить диалога героев с читателем. Место автора, являющегося органической частью космоса книги, занимает появившийся из ниоткуда писатель - безапелляционный и субъективный человек из XXI века. Важно заметить, что позиция «над» очень уязвима, хотя, без сомнения, максимально выигрышна. Она требует постоянного идейного тонуса текста. Иначе произведение имеет все шансы превратиться в одноцветное малевание. Помимо того, такая «самокоронация» предполагает высочайший уровень мудрости писателя обязательным условием: нравственное равенство или превосходство автора и его достойнейших героев должно быть очевидным. Альтернативой этому может служить максимальная объективность авторской оценки. Однако в данном случае выбор подхода удивляет – повествователь вопиет о своем «над-присутствии» повсеместно, но при этом ничем фактически не мотивирует выбор такого ракурса: объективность подменена предвзятостью, а мудрость – едким анализом ради анализа. Больше всего роман напоминает лоскутное одеяло – несколько десятков разнокалиберных и разномастных кусочков, связаны двумя главными смысловыми нитями и под-над-текстом – советское время было страшным временем, а советская власть - абсолютным злом. Изначальный посыл, высокий тон, заданный предисловием – цитатой из Пастернака, к середине книги теряется из виду, заглохнув в буераках сюжетных перипетий. Так гаснут, недозвучав и главные смысловые аккорды романа. Взятые в первой половине книги, они вступают в резонанс с текстом лишь несколько раз, и умолкают, оставив после себя ощущение незавершенности. Первый такой аккорд - «Имаго» - аллегория из биологического мира - взрослая особь насекомого, преодолевшая личиночную стадию; и как обратная сторона медали – неотения, которую Улицкая устами учителя ребят, Виктора Юльевича диагностирует свои героям и многим другим детям эпохи - воспроизводство личинками личинок, неспособных к взрослению. Эта аллегория проходит через весь роман, с каждой главой становясь все более аморфной. Например, тот самый Виктор Юльевич – раскрылись ли его крылья? «Гениальный неудачник» - характеризует его Илья. Да, задуманный труд об инициации так и «ушел в воздух», но как же война, которую он прошел не сломавшись внутренне, ученики, которым он смог привить любовь к литературе, их доверие и уважение, оставшееся на долгие годы после выпуска? «Маловато будет»?.. Спорно, как мне кажется. Второй смысловой аккорд - «Зеленый шатер» - остается весьма туманным – это и смерть, которая уравнивает всех, и при всем том некое освобождение – бегство – путь. Мотив бегства – несомненно, один из центральных в романе. Практически все главные герои бегут, мечтают бежать, или страшатся этого бегства – во всех смыслах: и прозрачном - эмиграция, и аллегорическом – бегство из «жмущей» реальности в иную: музыку, книги… Об авторской оценке героев следует поговорить отдельно. Иронии, обещанной в предисловии, в книге не так много. Зато есть уже упомянутая язвительность, сарказм, часто на грани глумления – завуалированный, но постоянно «висящий» над текстом. Сквозь флер описательных оборотов, окутывающий Саню, Миху, Илью, Оленьку, «Бринчика» проглядывают те самые «единицы», не биологические даже, скорее синтетические – очень уж собирательными и блеклыми выглядят герои. Единственный прописанный портрет романа, пожалуй, Нюта – интеллигентная бабушка Сани Стеклова, и по совместительству, муза Михи, но и она очень и очень условна: жизнь, мысли и переживания Анны Александровны вынесены за кадр. Она как статист, появляется на сцене только чтобы должным образом оттенить переживания внука, или Михи. Вообще, какие бы то ни было теплые чувства Улицкой по отношению к персонажам вызывают большие сомнения. Часто кажется, что все без исключения герои провоцируют у нее разлитие желчи. Это замечательно отражено в психологизме романа – его впору назвать «физиологизмом». Полускрытый, но постоянно присутствующий в тексте анализ поступков, мыслей, чувств, при ближайшем рассмотрении очень напоминает отчет патологоанатома. Ухвачены и систематизированы структурные составляющие – тут тебе и пряные детальки, смакующиеся с особым шиком - потные объятия в чуланчике, тисканье с Минной, и трагедия духовного порядка - кризис неспособности созидать, и высушенная, наколотая на булавку музыка, и проницательные замечания о гормонах и их влиянии на эмоции, но вот душа, сокровенная субстанция, делающая человека человеком – ах! – ускользнула. Легкие, виртуозно выписанные отступления, посвященные музыке, разительно контрастируют с лишенной красок плотью романа. Столь же инородно выглядит одна из первых сцен - Миха, которому Нюта дает читать Евангелие. В контексте общего градуса сарказма в книге, такие, лубочные, вставки выглядят грубовато. Теперь немного о языке. В большей части книги стиль повествования, на мой взгляд, достаточно пресен. Причем речь не о не чеховской простоте и стройности, и не о ремарковской лаконичности, нет; изобразительных средств в тексте достаточно, и если рассматривать их вне романа, они могут вызвать интерес - и свежо, и остро. Но стоит вернуться к контексту – и происходит какая-то странная стилистическая реакция – прочитанное не оставляет вкуса, так, словно жуешь вату. Есть сильные фрагменты, отточенные и цельные - например, описание бесед ЛЮРСОВ, или банный день у старух, но по-настоящему, как ни парадоксально, Улицкая "расписывается" только в сценах смерти героев. Почему- то лишь в момент ухода из жизни персонажей, выясняется вдруг, что они таки - жили. Роман, практически бесцветный, обретает краски – из серого тумана выплывает символический зеленый шатер, алые петушки ярким дождем падают на пол, тонкая рука застывает в печальном изломе, с шелестом раскрываются графично - сетчатые крылья. В тоне повествования проскальзывает нотка печали, тоски, и как по волшебству откуда-то появляется долгожданная эстетика – пришедшая вместе со смертью. По прочтении книги остается ощущение незаконченности, «скомканности». Некоторые кусочки лоскутной мозаики живо напоминают колонку «ваш психолог» из популярных женских журналов – стоит вспомнить хотя бы историю Оленьки. Кроме того, после фактического ляпа, встретившегося в тексте - вскользь упомянутого “Тулу сдали” – у меня возникли сомнения и по поводу исторической достоверности некоторых эпизодов: Тула, как известно, сдана не была. Думаю, некоторые сочтут, что многое из перечисленного можно было бы списать в счет лирических отступлений, остроумных метафор, достаточно тонких наблюдений, проскальзывающих в книге. И я бы с этим согласилась, только вот есть одна важная деталь, которая, на мой взгляд, все меняет. Книгой "Зеленый шатер" автор, по сути, взял на себя смелость и ответственность вынести вердикт целой эпохе. Однако, преодолеть границы предвзятости, он, увы, так и не сумел. И если в отношении сталинизма такую позицию внучки репрессированного вполне можно понять, то во всех остальных случаях однозначность и максимализм в суждениях зрелого автора ставят в тупик. Субъективное беззастенчиво подается под соусом объективного. Выводы, сделанные Улицкой грешат очевидной однобокостью. В «Зеленом шатре» мы видим срез судеб оппозиционеров и потомственных интеллигентов Московского розлива, преимущественно евреев. Я вполне допускаю, что в их отношении вышеупомянутые резюме справедливы и выстраданы. Однако Улицкая говорит о своих героях как о типических личностях того времени, тактично не упоминая о том, что кроме Москвы – государства в государстве - всегда была "вся остальная Россия". Были и другие люди, которые несли свое служение - делали дело: лечили, воспитывали, кормили, защищали. Многие из них были счастливы – не таким искусственным счастьем, которое описывается Улицкой, нет. Да, они не распространяли самиздат, позиционируя эту деятельность как геройство, не сидели за идеал свободы слова, нет, они просто совершали ежедневные мелкие подвиги. Подвиги, на которых часто и держится жизнь. Но эти люди явно не заслужили внимания писательницы - они упомянуты только в качестве "массовки" - вяло выведенные картонные герои без лиц и имен.Конечно, автор вправе выбирать о ком писать. Но поставив такую высокую задачу, как оценка времени, ни разу не упомянуть о существовании другого полюса - значит сознательно погрешить против истины. Абсолютно незаслуженно обойден вниманием и феномен советских романтиков – явление уникальное и для пресыщенного Запада, и для нашей долгожданно-свободной современности. Вообще, очень симптоматично, что слово «романтика» как эмоциональная характеристика в произведении используется лишь один раз, и даже там оно снабжено тяжеленькой биркой со словом «фальшивая». Уже когда последняя страница «Зеленого шатра» позади, в душе долго остается осадок беспросветности, словно после пробуждения от серого тягостного сна. Улицкая сознательно осветила только те углы Советской действительности, в которых скопилось побольше сора, и с триумфом пронесла его сквозь долгих пятьсот страниц, не затруднив себя попытками описать картину цельно и непредвзято. И этим сослужила своему детищу скверную службу. Отказавшись от претензий на роль истины в последней инстанции, сбросив менторство и максимализм, как хитин, роман мог бы стать прекрасной бабочкой - той самой обещанной «высокой трагедией» судеб людей, попавших в капканы жизни – тема, без сомнения, достойная высокой классики. Но – увы… Как тут не вспомнить слова Николая Майорова, поэта, погибшего в сорок втором под Смоленском:«Пройдут века, и вам солгут портреты,Где нашей жизни ход изображен». В завершение хочется озвучить еще один вопрос, риторический, подобно всем прочим, заданным в рецензии. Почему-то так складывается, что российские писатели, идущие в авангарде современного литературного процесса, пишущие о смелых диссидентах, угнетаемых правдолюбцах, принципиальных оппозиционерах, над которыми попутно и похихикивают, выбирают для своего творчества очень удобную нишу – накатанную колею критики прошлого, где все акценты давно расставлены. Без конца пополняя список того, что им когда-то недодали, они словно живут в одном времени - прошедшем. Ни один из «корифеев» русской современной прозы, мелькающих в СМИ, книжных обзорах, престижных литпремиях и прочем, так, увы, и не создал цельного и серьезного произведения, критически, глубоко анализирующего современность. Почему? Оставим скобку открытой.

Увеличить

Вам потребуются: мука - 500г; сахар - 3 ст.л.; молоко - 300 мл; дрожжи сухие быстрорастворимые - 1.5 ст.л.; сыр - 150г; кетчуп - по вкусу; яйцо - 1 шт.





Молоко подогреть. В теплое молоко добавить несколько ложек муки, ложку сахара и дрожжи. Размешать, накрыть пленкой и оставить минут на 15-20, чтобы получившийся дрожжевой раствор - опара - запенился. В муку влить опару, добавить сахар и замесить тесто. Вымешивать до тех пор, пока тесто перестанет липнуть к рукам. Поставить тесто для подъема в теплое место примерно на 1 час. После разделить на 3-4 части и раскатать каждую в пласт толщиной около 7 мм.
Каждый пласт смазать кетчупом.
Затем обильно посыпать тертым сыром.
Свернуть рулетом.
Разрезать на 8-10 частей шириной около 2 см. Булочки разложить на смазанный маслом противень на расстоянии 2-3 см. Оставить для расстойки на 10-15 минут.
Взбить яйцо и обмазать им каждую булочку. Для украшения посыпать сверху кунжутом. Выпекать около 20 минут при 200С. Есть можно горячими или холодными.

Некоторым людям так и хочется сказать: "Меня не интересует твоё мнение, главным образом потому, что оно не твоё."

Самая плохая черта, которая есть во всех людях - это забывать все хорошие поступки после одного плохого.

"Нет воспоминаний без него" утверждает главная героиня повести. Это ж, какой должна быть любовь, чтобы полностью затмить память? Забыть обо всём от мелочей до самых главных событий в жизни, обо всём…кроме него. Жить лишь приятными воспоминаниями, питать разум надеждами. Глупо…но для брошенного человека оправдано…Наверняка у каждого из нас есть или была подруга/знакомая, которая изливала Вам душу после или во время любовных переживаний. Замолкая лишь на 30 секунд, чтобы сделать глоток кофе, она с волнением продолжала говорить и говорить и говорить…Вы знали всё от цвета носков её любовника до количества волосков на его груди. При этом разговор чаще всего был односторонний. Зачем Вам говорить? Ваша роль – слушатель, при чём внимательный, который обязательно должен не забывать покачивать головой и делать изумленные глаза в зависимости от контекста.Если вся эта процедура выслушивания чужих чувств, приносит Вам удовольствие, тогда эта книга для Вас! Потому что вся повесть - это одна длинная исповедь главной героини о счастливой любви, которая превратилась в страдание. В мельчайших подробностях она рассказывает о бытовой, повседневной и даже сексуальной жизни со своим возлюбленным. Причём всё это одни сплошные эмоции и мысли вслух. Тут нет ни диалогов, ни второстепенных персонажей, только односторонний рассказ читателю о развитии любовных отношений. Понравился в книге стиль написания. Эльчин Сафарли пишет очень красивым, красноречивым и в тоже время простым слогом, который вплетает в короткие предложения. Книга напоминает цитатник. Не знаю, хорошо это или плохо. Лично мне определённо не хватало в книге сюжетной линии. Вначале интересно было читать чужие мысли, находить среди них забавные поступки и осознавать, что так же было и у меня. В принципе все, кто живёт или когда-либо жил вместе с любимым человеком под одной крышей, найдёт в этой повести сходство со своими воспоминаниями. Порой казалось, что я читаю собственные мысли, от чего где-то на 30 странице, чтение стало утомительным. Вообще, в книге помимо повести "…нет воспоминаний без тебя" есть ещё роман "любовь со дна Босфора". Начала читать и осознав, что это тоже исповедь о любви только уже от лица мужчины, я сказала - хватит с меня чужих признаний! Вернусь к чтению, когда сотрутся воспоминания о повести.

1877 год. Восьмилетний Пелле, сын пожилого батрака Лассе Карлсона, перебирается с отцом из Швеции в Данию на эмигрантском судне. Здесь он живет на крестьянской ферме, приобщаясь к сложностям окружающего мира — к светлому и мерзкому, доброму и ужасному, трогательному и ничтожному. Он проходит через привязанность и боль, разочарование и любовь, получает знания в местной школе для бедняков и первые уроки социальной борьбы в надежде однажды уйти и покорить чужой мир.

Мальчик Дзиро мечтает о полетах и красивых самолетах, способных обогнать ветер. Вот только пилотом ему не стать — он с рождения близорук. Но Дзиро не расстается с мечтой о небе, он начинает придумывать идеальный самолет и со временем становится одним из лучших авиаконструкторов мира. На пути к успеху он не только встретит много интересных людей, переживет Великое землетрясение в Токио и жестокие войны, но и обретет любовь своей жизни — прекрасную Наоко.

Увеличить
креветки (тигровые, или мелкие готовые, или сырые) - вес по желанию; белое сухое вино - 100 мл; оливковое масло - по вкусу; сливочное масло - 50г; чеснок - 4 (2+2) зубчика; базилик, тимьян, петрушка (свежие или сухие) - по вкусу; лимон (или лайм); морская соль, черный перец - по вкусу.





Т.к. креветки у меня готовые, то я просто бросила их замороженными в теплую воду и очистила от панцирей, чтобы потом не морочиться. Посолила, поперчила. Соль можно заменить соевым соусом.Для соуса в оливковом масле поджарим рубленый чеснок (2 зубчика) и сухие травы, чтобы масло обрело необходимый пряный аромат. По желанию можно взять свежие травы. Добавляем половину сливочного масла.Когда масло растопится, заливаем вино и даем выпариться. Когда вино достаточно выпарилось, то отключаем конфорку и закидываем креветки. Перемешиваем и добавляем вторую часть чеснока (2 зубчика) и сливочного масла. Нам надо всего лишь подогреть креветки. Главное - не пересушить нежное мясо.
Рис будет самым подходящим гарниром. А сбрызнутые лаймовым соком креветки заставят вас облизать тарелку! Приятного аппетита!

Наконец я к вам с не яблочным пирогом :) и даже с полезной выпечкой! Шоколадные пряники… мммм сегодня испекла и сегодня же все и съела)) Итак рецепт, у меня вышло 10 маленьких пряников:
1 яйцо +1 белок

1 небольшой банан (либо половинка большого)

1 стол. ложка какао

40 гр. ржаной муки

1 стол. ложка отрубей

Ванилин, корица, мускатный орех, имбирь

1/3 ч. л соды (с горкой)

Банан пюрировать, смешать с яйцом, белком и какао. Поставить на водяную баню, варить помешивая в течении 3 минут, добавить пряности и соду, проварить еще минуту и снять с огня. Дать немного остыть, добавить муку и отруби, вымесить тесто до эластичности. Выпекать при 180 гр. около 10-12 минут. 

Муравьед проходил в отдалении,

Враг термитов в седьмом поколении.

Бегемоту помог,

Съев их больше, чем мог:

С отравленьем лежит в отделении.

Очень быстрый в приготовлении салат, сочетающий в себе легкий, изысканный вкус и оригинальный дизайн. Послужит украшением любого стола и трапезы. Время готовки30 минутКоличество порций1 порция

Ингредиенты

яблоко зеленое1 шт.креветки коктейльные100 гр.Морская капуста50 гр.Маслины б/к крупные4 шт.Кедровые орехи50 гр.
Приготовление
Для одной порции: выстилаем дно тарелки морской капустой. Зеленое яблоко и маринованные огурцы нарезаем палочками (это будут бревнышки домика). Начинаем возводить домик: на один «сруб» две палочки огурца и две яблока чередуя их. Внутрь насыпаем тертое отварное яйцо, несколько капель майонеза с лимонным соком, затем следующий «сруб». Сыр «Пармезан» натертый на мелкой терке, только чтобы чуть прикрыло яйцо. Сразу выкладываем ягоды зеленого винограда без косточек, разрезанные пополам, срезом вверх. Установим следующий «сруб». Посыпаем опять пармезаном, но чуть толще слой, чтобы влага из винограда впитывалась в эту «подушку» из сыра. Немного майонеза, и добавить отварные креветки. Последний «сруб», водоросли морской капусты расположить по «домику». Венчает этот дом осьминог, маринованный в масле с травами.


http://vtarelke.com/i.php?id=0&c=photo&p=photo_add&p1=recipe:1816:0&p3=cooking

Для украшения делаем жемчужины в раковинах. Раковина – большая маслина, надрезанная вдоль с одной стороны, жемчужина – шарик из плавленого сыра, обваленный в крошке из пармезана. Жемчужину укладываем в раковину и располагаем на тарелке. Немного посыпаем кедровыми орешками (это как мелкий жемчуг). Приятного аппетита!
http://vtarelke.com/i.php?id=0&c=photo&p=photo_add&p1=recipe:1816:1&p3=cooking

А знаете ль вы как в саду

Говорят очень часто дети:

"Ты что, никогда я не вру!

У меня лучший папа на свете!"



А когда в первом классе сидят

На завтраке в школьном буфете,

Уже реже друзьям говорят:

"Лучше всех папа мой на планете!"



А, взрослея, забудут потом

И, увидев всю жизнь в ярком цвете,

Только изредка вспомнят о том,

Что их папочка лучший на свете.



А вот я не хочу забывать,

И сейчас в тишине на рассвете

Я хочу Вам о важном сказать

В моей песне, стихе иль сонете.



Я хочу прокричать: "Господа!

Это есть в продавце и поэте.

В сердце каждого это всегда,

Так зачем же держать все в секрете?



Вспомните вашего детства года,

Где жили жар-птицы и йети,

И то, как нуждались тогда

Вы в мудром отцовском совете.



И то, как катал, было, Вас

Он на электронной ракете,

А после обыгрывал враз

Вас в шахматах или крикете.



И то, как рассказывал Вам

О Новом и Ветхом завете,

Чертил снежной крепости план,

Говоря вслух о зимней примете.



Всё вспомните это, друзья.

Он за Вас находился в ответе.

Отец - это Ваша семья,

Ничего нет важнее на свете.



ВОт что хотела сказать,

Я в каждом неловком куплете

Моей песни, чтобЫ показать

Это людям в огромном Рунете.



Вы скажите скорее своим

Отцам, что нет лучше на свете,

И что помнят все время о них

Их давно уже взрослые дети.



Ведь когда вдруг ночами не спят,

Одиноки сидят на рассвете,

Они очень услышать хотят:

Лучше всех папка мой на планете!"..



п.с. папа, спасибо тебе за все, а главное за то, что ты просто у меня есть.

я тебя очень люблю.

стихотворение посвящается целиком и полностью моему Отцу.



05.03.2010